Отправлено: 13.02.06 15:16. Заголовок: Андрей Житинкин: Касаткина – хулиганка

Андрей Житинкин: Касаткина – хулиганка

Режиссер Андрей Житинкин подобен Фигаро: вчера он показывал спектакль «Хомо эректус», сегодня дает «Апостола Павла», а завтра – «Школу любви». Последние две постановки Житинкин выпустил недавно, перерыв между премьерами – неполный месяц.

– Совпадение, что спектакли вышли почти одновременно?

– Случайность. Я обещал Людмиле Касаткиной поставить спектакль к ее юбилею, который случился в прошлом мае. Она из таких актрис, великих по-настоящему, что попросила у театра не пафосные торжества, а новый спектакль. Вышел он только сейчас – долго выбирали пьесу... Если раньше критики называли меня эпатажным, маргинальным, модным, сейчас их отношение изменилось. Я ставлю много классики: последние премьеры – «Идеальный муж» с Таней Догилевой, «Анна Каренина» с Женей Крюковой, сейчас «Школа любви» с Людмилой Ивановной Касаткиной. Мне интересен чувственный театр, заставляющий зрителя задуматься о том, зачем он живет...

– Когда смотришь «Школу любви» (по мотивам культового романа Хиггинса «Гарольд и Мод»), поражаешься молодости, хулиганистости души Касаткиной. А вас что в ней удивляет?

– У меня в отношении Людмилы Ивановны то же ключевое слово, я его долго не мог найти – хулиганка. Она остается девочкой. Я только что вернулся со спектакля – овация была в том месте, когда она после неожиданного поцелуя говорит своему 20-летнему возлюбленному: «Я с вами чувствую себя школьницей». Касаткина молода по духу. Уж не говорю о том, что она в прекрасной форме, бьет чечетку... Возраст – понятие не биологическое, а психологическое. Я знаю такое количество молодых стариков: у него кожа еще ничего, а душа вся в черных дырах.

Людмила Ивановна – редкий человек. Когда я ей предложил перенести фабулу «Школы любви» в наши дни, чтобы был Интернет, мобильники, она с легкостью согласилась. Ей тоже не хочется играть нафталин, повторять успехи других. А это когда-то играли Мадлен Рено и Жан Луи Барро. Они еще в советское время привозили свою версию, и я помню, как вся Москва сошла с ума от того, что 80-летняя женщина полюбила 20-летнего мальчика. Нам важен не скандальный вроде бы сюжет – сейчас разницей в возрасте никого не удивишь, а мистическая связь. Мы не играем откровенную смерть Мод: звучит сирена, и наивный зритель думает, что ее откачают... как все смотрят «Чапаева» и ждут, что он вы-плывет. Для меня главное, что она счастливая засыпает. Это закодированная метафора реинкарнации – она свою душу оставляет Гарольду. Между ними та духовная связь, которая выше секса, важнее плотских прикосновений...

"Собеседник", 7 февраля 2006 г.