Центральный Академический Театр Российской Армии, форум неофициального сайта

Толстого раскроили на мюзикл
В Театре армии поют и стреляют

Театр армии выдал на днях необычную премьеру — “Севастопольский марш”, который до конца сезона станет визитной карточкой ЦАТРА. “Марш”, судя по всему, сыграют и на 23 февраля, и на 27 марта — в Международный день театра.

ЦАТРА — единственный ведомственный театр, подчиняющийся Министерству обороны. Сергей Иванов регулярно получает приглашения на премьеры, но на “Марш” прислал своего первого зама, который остался в восторге. Хотя идеи, заложенные в нем, далеки от пропаганды “ратного подвига во имя отечества”.
Главный герой Владимир Козельцов, прапорщик артиллерии (артист Юрий Сазонов), 90 дней — два действия — добирается из Петербурга до Севастополя, чтобы проявить себя в знаменитой эпопее 1854—1855 годов... И на пути его кто только не попадается: тетушки-дядюшки, кузины-друзья, отставные уланы, смотрители станции; всяк из них по-своему формулирует отношение к войне. “Война — бессмыслица”, “чушь”, “игры императоров”, “не геройство, но работа”...
— Пьеса необычная, — комментирует постановщик Борис Морозов. — Написана она Натальей Скороход по “Севастопольским рассказам” Льва Толстого и мемуарам участников тех событий. Ролей как таковых нет. Один герой проходит сквозь череду эпизодов: здесь фраза, там фраза... Одно дело — победа или поражение, с точки зрения военачальников и царедворцев. Другое — духовная победа внутри себя. И вовсе не война тут главное. У каждого из нас свой Севастополь... Поэтому в финале на двух экранах возникают портреты не каких-то известных личностей, вроде Нахимова, а самых рядовых участников сражения.
Кульминация спектакля — Володя в страхе мечется в пустом темном пространстве, пугаясь взрывов. “А ножку-то тебе непременно оторвет! Непременно!” Падает на землю, трусит. Заставляет себя подняться, стоять и не вздрагивать. Ради такого эффекта “адова мира” первый раз в истории театра сцена в большом зале была полностью открыта на весь не сценический, но архитектурный объем. В декорациях и костюмах использована стилистика русского лубка: вроде смерть, но игривая, вроде признание, но не искреннее. В какой-то момент даже черные пушечные ядра (крашеные воздушные шары) повисают над землей сами по себе (благодаря вмонтированным в планшет сцены вентиляторам)... И когда оголтелый пафос оборачивается тотальным безверием во что бы то ни было, артист начинает петь.
Борис Морозов:
— Мюзикл? А что вас удивляет? У Театра армии давние традиции музыкального жанра начиная еще с Алексея Попова! Но, как правильно заметил мой друг Юлий Гусман, это “не клишированный мюзикл”, то есть номера не смотрятся отдельными эстрадными вставками.
А питерский композитор Андрей Петров (музыка к фильмам “Человек-амфибия”, “Я шагаю по Москве”, “Берегись автомобиля”) прямо-таки настоял, чтобы артисты пели только вживую: “Пусть они ошибутся на полтона, но их настроение обязательно передастся зрителям”.
Военный мюзикл состоялся. Он собирает традиционную “армейскую” публику: детей, ветеранов и солдат-срочников. Мнения разные, но скучать не скучают.

Московский Комсомолец
от 04.02.2004