Святая святых артиста 
Николай Пастухов из тех актеров, чьи лица кажутся не просто узнаваемыми, но какими-то своими, близкими. Его сценический и экранный облик ассоциируется прежде всего с образом мягкого, домашнего человека с негромким, чуть торопливым говорком. Наделенные мудрой и светлой душой, герои Пастухова, преодолевая людскую злобу и равнодушие, творят добро безотказно и незаметно, никогда не выставляя себя на первый план.
На счету актера около тридцати фильмов, среди которых: "Дядя Ваня", "Свой среди чужих, чужой среди своих", "Раба любви", "Неоконченная пьеса для механического пианино", "Несколько дней из жизни И.И.Обломова", "Леди Макбет Мценского уезда". Даже эпизодические роли Пастухова неизменно запоминаются. Ведь независимо от количества экранного или сценического времени за конечным результатом всегда стоит долгая и серьезная работа. Не случайно в процессе освоения каждой новой роли Николай Исаакович ведет дневники, в которых подробно описывает жизнь своего персонажа, досочиненную им самим.
Между тем Николай Пастухов не заканчивал театрального института. Недолго прослужив во вспомогательном составе Театра Красной Армии, он в 1942 году ушел на фронт, а закончил войну командиром отделения в звании гвардии младшего сержанта, став кавалером ордена "Красной Звезды" и медали "За боевые заслуги". Опыт военных лет пригодился артисту и на сцене, и на экране. Он играл лейтенанта Алексеева в "Последнем рубеже", Мересьева в инсценировке "Повести о настоящем человеке", Мартыныча в спектакле "Снеги пали...", Рожнова в фильме "От зари до зари"... После войны Николай Пастухов постигал актерское мастерство прямо на подмостках Театра Советской (ныне Российской) Армии, став одним из самых ярких артистов этой сцены. Ведь свои высшие театральные "университеты" он прошел у Алексея Попова, личностью и искусством которого, по словам самого актера, был буквально одержим. Лишь дважды Пастухов ненадолго покидал родные подмостки, проработав три сезона в Тамбовском театре драмы и принимая участие в знаменитых спектаклях Олега Ефремова "Вечно живые" и "В поисках радости" в "Современнике".
Лучшие работы Николая Пастухова чаще всего строятся на сочетании неброского внешнего облика и сложной душевной жизни его героев. Для Николая Исааковича "театр - это духовная категория". И даже играя таких горьковских персонажей, как жестокий, властный Питирим в "Старике" или грубоватый, озлобившийся Костылев в "На дне", он старался уйти от прямой демонстрации зла. И, конечно, гораздо ближе ему всегда были герои душевные, деликатные, милосердные. Такие, как Иорам Канделаки в "Законе вечности", Тихон в "Одержимых" или Мошкин в "Холостяке", чья затаенная, преданная любовь высока, чиста и благородна. Одной из самых важных и дорогих для Пастухова работ стала роль Кэлина Абабия в спектакле "Святая святых" по пьесе И.Друцэ. Его герой, тоже прошедший войну, был прежде всего человеком неравнодушным, воспринимавшим боль и беды своей земли как боль и беды близкого родного существа. Добросовестность, чувство ответственности и постоянная готовность защищать то, что дорого - неотъемлемая часть его натуры.
Сегодня Николай Пастухов выходит на сцену в образе мудрого, все понимающего Франциска в шекспировской комедии "Много шума из ничего". А в марте этого года актер сыграл 100-й спектакль по пьесе Островского "Поздняя любовь", поставленный к его восьмидесятилетию. Герой Пастухова - человек исключительно порядочный и воистину благородный, поскольку благородство его не показное, а внутреннее. И даже излишняя максималистская декларативность, заложенная в тексте, в устах Николая Пастухова кажется вполне органичной. Взаимоотношения отца и дочери в "Поздней любви" отчасти кажутся парафразом сюжета "Станционного смотрителя". Правда, пушкинская история трагична, а у Островского все заканчивается хеппи-эндом. И все-таки сквозят порой в Маргаритове черты Самсона Вырина, блестяще сыгранного Пастуховым в фильме С.Соловьева. Та же самозабвенная, восторженно светлая любовь к дочери, то же беспредельное доверие ей - единственно близкому человеку. И та же боль утраты - не смертельная, как у старика смотрителя, а лишь на мгновение ранившая отцовское сердце. Сила эмоциональных переживаний артиста порой кажется почти пугающе подлинной. Дрожащие пальцы, напрягающиеся вены, приливающая к лицу кровь - уже ставшие банальными слова "не играет, а живет" в случае с Пастуховым кажутся вполне уместными. Ведь его "святая святых" - это Театр, пробуждающий добрые чувства и помогающий жить.
Марина Гаевская, газета "Культура", №17-18, 15-21 мая 2008 г.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума